В Нидерланды ездил на конференцию.
В те годы участие в заграничных конференциях было целым приключением. К нему готовились загодя, за год или два. Перво-наперво надо было обзавестись приглашением на конференцию. Затем, заручившись поддержкой заведующего сектором, надо было подготовить и прочитать на секторе доклад. Доклад, как правило, подвергался острой, но справедливой критике со стороны коллег. После того, как доклад с энного захода получал – надо же было институтам и твоим коллегам заниматься научно-исследовательской деятельностью! – принципиальное одобрение сектора, кандидатуру одобрял Учёный совет, и тогда можно было считать, что с научной, несомненно самой важной, стороной этого дела покончено. Дальше всё шло по накатанной. Профком, партком, характеристика… Сотрудник института, занимавшийся иностранными делами, шёл с нужными бумагами в Иностранный отдел Академии наук, тот оформлял служебный загранпаспорт, заказывал билеты. Проживанием и питанием должны были обеспечить организаторы конференции. Без этого на конференцию не отпускали.
В первые свои загранкомандировки почему-то отправлялся из Москвы. Приехав в столицу, ехал в УВС на Ленинском проспекте. Там получал паспорт, билеты, командировочные…
Узнав, что лечу в Лейден, ко мне пришёл Агус, сотрудник группы Храковского: “В Заандаме земляки, друзья. Учились вместе в Москве. Отвези гостинцы”. Агус – индонезиец, политэмигрант. Оставшись в СССР, выучился на лингвиста и устроился изучать индонезийский залог в наш институт. Я был молод и бесшабашен. “Хорошо. Давай адрес, имена”.
В Заандам поехал из Амстердама, куда мы, советские, воспользовавшись перерывом в работе конференции, поехали всей толпой – Л.Б. Никольский, Л.Р. Концевич, А.Л. Жовтис.
В Амстердам мы, позабыв о своей нищете, поехали, чтобы посетить музей Анны Франк, прокатиться на теплоходике по рекам и каналам, поглазеть на район красных фонарей. Питались на ходу, сухими пайками. Сухие пайки – аккуратно, поштучно упакованные бутерброды с колбасой, сыром, шпроты – в сумке на своём горбу тащил практичный Л.Р. Продукты мы, ввиду отсутствия денег на рестораны, везли с собой из СССР, а, привезя в Нидерланды, сдали в общак Л.Р. Помню его звонки из Москвы: “Витя, вы говорили, что тёща работает в колбасном. Вам везти колбасу. Я возьму хлеб и шпроты, Л.Б. повезёт сыр…”.
Друзья Агуса оказались милейшими людьми. Несмотря на чужеземное происхождение, чисто по-русски накрыли стол… Помню, много смеялись. В Лейден, на ночь глядя, не отпустили, а оставили ночевать. На следующее утро всучили два мешка ми горенга – один для меня, второй для Агуса, наказали: “Приезжай ещё”… Как-то у них сложилась судьба? Кстати, Агус, наслушавшись моих рассказов о сытой жизни друзей, вскоре после этого, недолго думая, оформил документы и уехал к ним.
Распотрошил пакетик, изучил содержимое и решил сделать из него более сытный рамэн. Вывалил лапшу и заправки в кастрюльку с водой, немного погодя накрошил тофу, морковки, укропа… Бульон показался пресноватым. Сыпанул ямайского хмели-сунели…
Комментирование закрыто.